Стоял у обрыва
Раскидистый вяз.
Казалось в земле он
Навеки увяз.
Почти что касаясь
Макушкою туч,
Стоял он, как камень
Угрюм и могуч.
А там, под обрывом,
Где леса разгул,
Раскинулся старый
Забытый аул.
Отрезан от мира
Вершинами скал,
Веками он там
Не меняясь стоял.
И прочным окован
Уныния льдом
Стоял там богатый
И каменный дом.
Он стражу подобно
Покой сторожил.
Владыка селенья
Искандер там жил.
Представим же, впрочем,
Героев друзья.
Несносен, порою,
Бываю и я.
Но злым был владыка,
Как зимняя ночь.
А рядом жила
Его юная дочь.
И были они
Не похожи ни в чём.
Речь дочки звучала
Весёлым ручьём.
Старик был угрюм
И обычно молчал.
Молчать надоест,
Он проклятья ворчал.
Он долгие годы
Селенье томил.
И проблеск свободы
Железом клеймил.
Упрям он и груб был,
И слеп, как стрела.
А дочь совершенно
Другою была.
Взращена строптивым
И злым стариком,
Она распустилась
Прекрасным цветком.
Как ангел небесный,
Как белый рассвет –
Была она чистой
В свои десять лет.
И странно, но шалости,
Игры у скал,
Прощал ей безжалостный
Злой аксакал.
И трудно поверить,
Как зол он не был,
Но дочку похоже,
Он всё же любил.
И верно, ведь кроме
Девических чар,
Имела девица
Божественный дар.
Серебряный голос,
И ловкую речь.
И пением многих
Умела развлечь.
Но скучно и жарко,
Прости ей Аллах,
Сидеть за запором
В родимых стенах.
Лишь шаг за ворота,
Глядишь, до темна,
Меж скал, по тропинкам,
Гуляет она.
И часто бывало,
Лишь солнце взойдёт.
К могучему вязу
Девица идёт.
К тому, что бесстрашно,
Над пропастью рос,
Открытый всем бурям,
В жару и мороз.
И там она пела,
Девчонку не раз
Задумчего слушал
Раскидистый вяз.
И что не скажите,
Но кажется мне,
Тоскливо жилося
Ему в тишине.
Пусть солнце играет
И весел рассвет,
А вязу без песен
Веселия нет.
Как молнией синей
Стоит опалён.
Мне кажется други,
Что был он влюблён.
Но тикали годы,
Минуты плелись,
А песни всё так же,
Как прежде лились.
И девушка с вязом
Не знали забот.
Но вот ей ударил
Шестнадцатый год.
Теперь же читатель,
Мой преданный друг,
Взгляни на вдали
Зеленеющий луг.
На скромные юрты
Пастушьих семей,
На игры, пусть бедных,
Но ловких парней.
На удаль и силу,
И смелость иных.
Но игры не долги,
И день, словно миг.
Лишь первые травы
Потянутся вверх –
Утихнет веселье
И радость потех.
И гонит отары
Пастушеский круг.
Становится пахарь
За нищенский плуг.
И редко бывает
В родимых стенах.
Порою лишь только
В безрадостных снах.
И жил в том селенье
Один сирота.
Спокойный характер,
И юрта проста.
Но всё ж не бездарен
Был этот юнец,
Он пел о Манасе,
Как раньше отец.
Лишь только пригреют
Долину лучи,
Уже у аула
Юнец манасчи.
То бай зажиревший,
То тощий сосед,
Одаривал юношу
Парой монет.
Ты чуешь, читатель,
Мою параллель.
Хоть, всё же, сравненье
Не главная цель.
Но кончим прелюдии
Нудный показ,
Отдай же приказ мне
Продолжить рассказ.
И так – он крестьянин
И жизнь, словно ночь.
Она аксакала
Богатого дочь.
Но лопнули с треском
Сословий ремни,
Когда на дороге
Столкнулись они.
И вот заиграла
Горячая кровь.
Они и по утру
Увиделись вновь.
И каждый друг в друге
Навечно увяз,
Как в почве увязнул
Знакомый им вяз.
Но юной девице
Пора под венец.
Богатую свадьбу
Готовит отец.
И думает разное
Каждый из них,
Совсем ведь не тот
Ей назначен жених.
И вот, лишь проснулась
На небе луна,
В чабановской юрте
Рыдает она.
Растоптаны грёзы
И видит юнец
Ещё пол недели
И песням конец.
И вот молодые,
Лишь стало темней,
В понятной тревоге
Седлают коней.
Короткие взмахи
Нагайки и вот,
Лишь пыль по дороге
Стеною встаёт.
А там, под горою,
Уж слышится гул,
Встревожен ночною
Пропажей аул.
Осёдланы кони,
Толпится народ,
Родные погоню
Устроят вот-вот.
Заряжены ружья,
Сверкают ножи,
Несчастный Искандер
В постели лежит.
Нежданно,
Ответным ударом сражён,
От града насмешек
Скрывается он.
Но вот, наконец то,
Копыта стучат.
– Проверим у вяза!
Кунаки кричат.
– Проверим, пока что,
Нам светит луна.
Быть может опять
Задурила она!
Но пусто у вяза,
Лишь сумерков муть,
Клубится под кроной.
И вновь надо в путь.
Поймать святотатцев,
– Чужое не трожь!
Ей всыпать горячих,
Ему в рёбра нож.
Всю ночь по ущельям
Метались огни.
Но тщетно к беглянке
Взывали они.
Вот снова над скалами
Всходит заря.
Вернулась погоня,
Все поиски – зря!
Но вот, что, товарищ,
Скажу я сейчас.
Вдруг грянула буря
В тот сумрачный час.
Разверзлися хляби
И ветер запел,
И вздрогнули горы
От огненных стрел.
И вдарила молния
Где то меж скал,
Где вяз над обрывом
Склонившись стоял.
Почти что касаясь
Макушкою туч,
Как думалось раньше
Силён и могуч.
Как камень, когда-то,
Был крепок тот вяз,
Но зря не в своих он
Проблемах увяз.
Поэтому ныне
Там нет ничего.
Людские желанья
Спалили его.
Рыжий Лис
|